В очередном репортаже «Наше Місто» с медицинского фронта рассказываем о работе ожогового центра.
В ожоговое отделение пациенты с фронта поступают с 2014 года. Но, конечно, в феврале 2022-го объем работы у здешних специалистов увеличился практически вдвое. Плюс изменился характер травм.
— Многие поступают с тяжелыми сочетанными травмами, — рассказывает врач-анестезиолог Татьяна. — Кроме самого ожога, может быть черепно-мозговая травма, ранения брюшной полости, грудной клетки. Должны тщательно обследовать пациентов, чтобы ничего не пропустить и вовремя скоординировать оказание помощи. При поступлении настаиваем на полном обследовании. Даже если пациент был недавно перевязан, нужно все снять и осмотреть.
Комбинированные травмы требуют слаженных действий с коллегами из других отделений – в основном, с травматологами. Наряду с проходящим здесь восстановлением кожно-мышечного покрова, они следят за сращиванием костей.
Бойцы, с которыми мы общались, в один голос благодарят врачей, отмечают их квалификацию и условия в отделении. Это отнюдь не дежурная благодарность – ожоговому центру есть кем и чем гордиться. Специалисты известны далеко за пределами Украины. Они – члены ассоциации микрохирургии, ожоговой ассоциации Европы. Пройдя обучение в Корее, Европе, США, владеют технологиями мирового уровня и продолжают профессионально развиваться. Результатом многих медицинских подвигов становится сохранение конечностей, благодаря чему бойцы возвращаются на фронт.
— Наша команда отличается от других тем, что своим энтузиазмом мы развили микрохирургию, — говорит руководитель ожогового центра Сергей. – Осуществляем свободный перенос куска ткани на сосудах диаметром меньше миллиметра. Это сложнее, чем почку пересадить – там сосуды 3 миллиметра. Такие операции занимают 8-10 часов. Бывают сложные случаи, когда необходимо удалять тромбы, чтобы прижился лоскут.
«Солнцепек», фосфорные бомбы, высокоэнергетическое пулевое оружие – все это дает серьезные ранения с дроблением костей на мелкие части, которые сложно собирать воедино, — рассказывает Сергей и приводит примеры. — Молодой боец поступил с ожогами от фосфора: на нем было 46 дырок, прожженных до костей. Но восстановили его за месяц, и сейчас парень уехал на дальнейшую реабилитацию.
Другой боец поступил без руки. Он потерял конечность, сидя в танке: кумулятивная струя просто ее отрезала. Прожгло даже без кровотечения! Чудом выжил. Восстанавливали раны, сейчас он также на реабилитации.
И Сергей, и Татьяна отмечают хорошее обеспечение. Эффективные препараты и современные средства (даже повязки здесь не простые марлевые, а с серебром и антисептиком) помогают врачам давать прекрасные результаты.
Наши собеседники отдают должное стойкости персонала. Из всего отделения страну покинули лишь две санитарки. При этом пришли новые сотрудники; многие помогают на волонтерских началах. Татьяна рассказала историю девушки, которая, будучи фельдшером «скорой помощи» приходила помогать в свои выходные дни. И после нескольких таких визитов ей предложили оформиться на работу в отделение.
Полчаса перевязки под наркозом – легкий случай
Мы стали свидетелями одной из перевязок, которую проводят врачи. Из-за болезненности и большой площади обрабатываемой поверхности необходим общий наркоз. У бойца, поступившего несколькими днями ранее, ожоги рук и ног, есть повреждения туловища. Сначала бригада медиков аккуратно, придерживая конечности и поворачивая пациента, снимает десятки метров бинтов. Раны кровоточат, но медики, видящие состояние в динамике, радуются улучшениям. Тщательно обрабатывают специальными препаратами – и накладывают новые повязки. Через 15-30 минут боец встанет после наркоза.
— Обычно перевязка длится от 10-15 минут до часа, — рассказывает врач-анестезиолог Татьяна, регулировавшая дозу наркоза. — Это легкий случай. Вообще, в большинстве выручает то, что это молодые здоровые ребята, без сопутствующих патологий. Ведь во время ожогов обостряется вся «хроника».
Михаил Польский
Фото: Сергей Бараненко.
