Истории сильных днепрянок: приходится и кулаком по столу стучать

Корреспонденты «НМ» решили пообщаться с женщинами, которые рискнули связать свою жизнь с формой и погонами. Мы поинтересовались: каково работать в окружении мужчин, не вредит ли профессиональный выбор личной жизни и влияет ли форма на сознание?

«С нами бороться бесполез­но», — сидя в кабинете, спокой­но, с улыбкой произносит проку­рор Елена Куринная, начальник отдела ювенальной юстиции областной прокуратуры. За час беседы вспомнилось множество случаев, когда она или ее колле­ги возвращали детям жилье, ли­шали кого-то родительских прав и разоблачали мошеннические «С нами бороться бесполез­но», — сидя в кабинете, спокой­но, с улыбкой произносит проку­рор Елена Куринная, начальник отдела ювенальной юстиции областной прокуратуры. За час беседы вспомнилось множество случаев, когда она или ее колле­ги возвращали детям жилье, ли­шали кого-то родительских прав и разоблачали мошеннические схемы. В работе этой женщины в погонах выезды – редкое дело.

— Бывает, выезжаю на место происшествия или могу пойти на вскрытие, но сейчас многие дела можно расследовать, не выхо­дя из офиса, по документам, — объясняет Елена. — Раньше на нас была функция надзора над всеми органами в отношении соблюде­ния прав несовершеннолетних. Мы выезжали в семьи, прове­ряли условия, в которых живут дети. С 2014 года функция за­щиты их прав легла на службу по делам детей. Отдел ювенальной юстиции теперь в рамках уголов­ного производства надзирает за детьми, совершившими престу­пления, и представляет интересы государства в судах.

Тем не менее работа в про­куратуре не похожа на ежедне­вную офисную рутину. Чтобы до­биться исполнения всех законов, нужны совсем не женская хватка, упорство, а иногда и агрессия.

— Часто приходится быть же­сткой, активно отстаивать свою позицию перед теми предста­вителями органов, которые от­казываются слышать, — делится прокурор. — Долго объяснять ро­дителям, как работают некоторые законы и процедуры. Был случай: родители продали жилье, совла­дельцем которого был ребенок, купили другое и не сделали ре­бенка совладельцем. И они ис­кренне не понимают, что сделали не так. Раньше я позволяла себе больший выход эмоций, но за двадцать один год работы стала терпимее к таким вещам.

Елена признает: сопротивле­ние могут оказывать даже органы местного самоуправления. Вре­менами приходится зубами вы­грызать права ребенка. Возмож­но, поэтому в отделе ювенальной юстиции, как и во всей прокура­туре, работают много женщин. Есть среди них и прокуроры, и начальники отделов. Узнав, каки­ми им приходится быть на рабо­те, спрашиваю: а какая вы дома?

— Дома тоже иногда стучу ку­лаком по столу, если дети не слу­шаются, — делится она. — Чтобы маму услышали. Их у меня двое – дочке одиннадцать, сыну восемь. За столько лет службы я научи­лась дома не думать о работе, стараюсь проводить выходные вместе с семьей. Но у меня муж – следователь прокуратуры, по­этому и дома обсуждаем рабочие вопросы.

Профессии родителей, без сомнения, отражаются и на де­тях. Полное погружение в сферу юриспруденции: время от вре­мени можно и к маме на работу прийти, уроки поучить и вечером вместе пойти домой.

— Они у меня уже знают воз­раст уголовной ответственности, — смеется Елена. – Многие знания помогают выходить из сложных ситуаций в школе: дети знают, что доказательства нужно всегда получать из первых уст, что нель­зя оговаривать человека, если не видел происшествие своими гла­зами. И главное – нужно всегда предвидеть последствия своих слов и поступков.

Сказать, что работа Елены Ку­ринной не для женщин, не ска­жешь. Эта работа не для мягких и слабых женщин – вот правиль­ные слова.