Skip to content

«У нас трехсотый! Ребенок! Тяжелый! Реанимация! Срочно!»

Юлия Мухина

Юлия Мухина

войнаВолонтер Даниил Ив. Довбун на своей странице в Фейсбуке рассказал историю. Тяжелую. Одну из…

Бирюлин Владислав Викторович 1997 г.р. Закончил школу в Днепре. Его мечта — стать нейрохирургом. Поступил в Мединститут и отучился 1 год. Неделю назад приехал к маме в Авдеевку. Отец умер год назад. Сегодня вышел на огород. Сквозное ранее в голову. Глупость и дебильная война. Совсем молодой парнишка стал трехсотым.

Первая половина дня у нас была на нервах. Сидим пьем чай. Телефонный звонок. Илья просит встретить и помочь быстро довести реанимобиль с «тяжелым» из Авдеевки в Краматорск. Срываемся. Летим. Славянск, Краматорск, Дружковка… Во всех населенных пунктах водители, в большинстве случаев, тупо не обращают внимания на мчащуюся сзади них машину со спецсигналами и сиреной. Всем пофиг на скорую, пока в ней не оказывается он сам или его родственник. Только тогда вдруг все становятся такими правильными и возмущаются на водителей дебилов. А по факту…

А по факту за 33 минуты в пути мы 4 раза притормаживали и ехали со скоростью 80 км, потому что останавливалось сердце и нужна была оперативная реанимация. И нам никак нельзя было еще и останавливаться из-за мразей-водителей.

Друзья, вы учитесь на чужих ошибках?! Если ты водитель, хочу обратить твое внимание. В машине с поднятыми стеклами, включенной магнитолой и разговором по телефону ты не услышишь сирену, пока машина вплотную не подъедет сзади. Заведите себе за правило, если вы за рулем во время движения:
1. Не включайте громко автомагнитолу! Никогда!
2. Не разговаривайте по телефону!
3. Постоянно проверяйте движения в зеркалах заднего вида и боковых!
4. Всегда уступайте дорогу скорой. Даже если ты едешь в левом ряду. Даже если справа кто-то стоит. Сигналь ему. Маши рукой. Кричи на него в окно. Все должны сделать коридор.

Вы можете месяц, полгода, год или несколько лет ездить и не встречать скорую на своем пути. Но однажды из-за тебя может задержаться скорая. На 5 минут. И по факту…

По факту скорая подъезжает к реанимации. Мы высыпаемся из машин и просто в уши орем медикам больницы: «У нас трехсотый! Ребенок! Тяжелый! Реанимация! Срочно!» Реанимобиль не может припарковаться, потому что какая-то мразь привезла своего родственника в больницу и бросила свою машину прямо возле подъездного участка для скорой. Мы орем, чтобы убрали машину. Никого нет. Садимся за руль и сами отгоняем ее в сторону. Реанимобиль паркуется.

Друзья, вы учитесь на чужих ошибках? Даже если вы привезли своего самого близкого человека с очень тяжелой травмой — УБИРАЙТЕ СРАЗУ МАШИНУ В СТОРОНУ! Вашему близкому человеку может быть очень больно, но за вами может приехать кто-то в критическом состоянии. И по факту…

По факту медики начинают суетиться и быстро собираются возле реанимобиля. У парнишки останавливается сердце. Нейрохирург больницы вместе с нашим реаниматологом пытаются запустить сердце. Секунды тянутся вечностью. Минуты становятся мучением. Еще попытка. Еще инъекция. Еще разряд. У нас двухсотый.

Колеса пустой носилки как-то обреченно отстукивают на камешках, когда медики увозят ее назад. Двери реанимобиля закрываются. У нас у всех шок. Тишина. Слов нет. Мы смотрим под ноги. Мы где-то глубоко в себе. Стараемся принять реальность.

Тут подбегает две женщины — «А где тут только что мальчика привезли из Авдеевки? Я его мама. Я приехала из Авдеевки». Я смотрю на нее. Смотрю на реанимобиль и понимаю — «Ей нельзя его сейчас увидеть». «Пройдите в регистратуру. Подождите там. К вам подойдут» — говорю, чтобы выиграть время и подготовить ее. Женщины уходят.

Медики уже не спеша занялись процедурами оформления смерти и приема мертвого парнишки. Из дверей отделения выходит мама юноши. Иду к ней. Она бежит мне навстречу — «Скажите, а как он? Что с ним? Он в порядке?» У меня ком в горле и я выдавливаю слова — «Мне так жаль. Он умер». Женщина переспрашивает. Несколько раз повторяет одно и то же — «Мне же сказали… Мне же сказали…». А у меня только три слова — «Мне очень жаль».

А дальше с ее уст срываются обвинения в наш адрес. Она проклинает. Она спрашивает — «За что?» Она ищет ответ — «Зачем мне теперь жить?» В таком состоянии нельзя оставлять людей без присмотра. В состоянии аффекта легко прыгнуть под колеса машины или сделать другую глупость. Мы наблюдаем за ней и не даем уйти далеко. Мы снова идем в больницу и требуем — «Дайте успокоительное!»

Когда мама немного успокоилось и появилась послешоковая дрожь я решил с ней поговорить. «Скажите мне, зачем мне теперь жить? Муж умер. Ребенка убили. Мой мальчик хотел стать нейрохирургом. За что?» — продолжала она повторять, отказываясь принять реальность.

«Вам нужно жить сейчас, чтобы похоронить своего сына. Ведь его душа не найдет покоя, если Вы его не похороните. Вам нужно жить. Он был удивительным человеком. Он хотел спасать жизни других. Вам нужно сохранить память о нем. Вам нужно жить. Если уйдете и вы, то очень скоро о Вашем сыне забудут. А ведь ему всего 19. Вам нужно жить, чтобы о нем помнили. Вы будете жить, потому что Вы его мать. И Вы не бросите его и память о нем» — сказал я ей как можно мягче и уверенно.

Мама стояла и молчала. Мы приняли решение, что теперь самое время показать ее ребенка. Она мужественно стояла и смотрела на сына. Она тихо разговаривала с ним и целовала ему руки. А мы осознавали, что жизнь оборвалась. Мы где-то винили себя что не успели. Хоть нейрохирург и говорил, что мальчишка погиб сразу после попадания пули в голову. Но ведь медики «Медкорпуса» боролись за его жизнь всю дорогу до госпиталя. А мы всю дорогу расчищали путь от машин и срывались на мат из-за каждого дебила за рулем. Нам всем была нужна эта жизнь. И даже сейчас, стоя рядом с мамой где-то в груди пружиной сжималась надежда, что он сделает вдох, моргнет или пошевелит пальцем и мы снова будем орать медикам в уши и стимулировать их делать свою работу.

Поздний вечер. От Бирюлина Владислава Викторовича 1997 г.р. у нас осталась только тяжелая лужа крови и горечь воспоминаний. Если кто-то из родных сейчас с вами рядом, обнимите их. Поймайте себя на мысли, что от каждого из нас вдруг может остаться лишь лужа крови. Берегите тепло друг друга. Будьте внимательны к близким.

P.S. И несмотря на то, что день закончился тяжело, во мне появилось еще больше уверенности благодаря работе бригады экипажа Аркадия Бицюры и врача Ростислава Зауральского из «Медкорпуса». Я знаю, если вдруг так произойдет, то как бы далеко не пришлось бы меня везти и в каком бы тяжелом состоянии я бы не был, они будут бороться за мою жизнь. Спасибо вам.

Категория: Новости Днепра, Общественные и социальные новости Днепра

Метки: ,

Приєднуйтесь до нас у

Дивіться також: