Именно они первыми мчатся на вызов, чтобы оказать квалифицированную помощь человеку, который оказался в критической ситуации. Их руками останавливаются кровотечения, проводятся сложные манипуляции, оказывается психологическая помощь. Они борются за каждую жизнь, ведь знают, что от их профессионализма и решительности зависит судьба человека. Журналисты «Наше місто» посетили Днепропетровский областной центр экстренной медицинской помощи и медицины катастроф и узнали все о работе этих мужественных людей.
Как медики адаптировались к работе в военное время
С началом полномасштабного вторжения работа экстренной медицинской помощи кардинально изменилась.
– В мирное время мы считали среднюю дальность вызова, — вспоминает Радий Шевченко, директор Днепропетровского областного центра экстренной медицинской помощи и медицины катастроф. — У кого-то гипертонический криз, у кого-то заболела спина, у кого-то насморк, а кто-то вызвал “скорую”, потому что у подъезда лежит пьяный человек. Безусловно, были инфаркты и инсульты, но подавляющее большинство вызовов до войны были не экстренными. А теперь вызовов, скажем на территории Никопольщины, может быть не так много. В сутки четыре или пять на одну бригаду, но каждый из них несет угрозу жизни медиков. Это может быть переезд к границе с Донецкой областью или в Запорожье, эвакуация больного в Днепр. По количественным показателям может создаваться впечатление, что служба не работает с повышенной нагрузкой. Но эмоциональная нагрузка, продолжительность выездов, количество и состояние больных совсем другие. Это не то, что поехать, померить давление и назначить лечение.
Чтобы справиться с вызовами времени, медики экстренной помощи вынуждены были пройти дополнительное обучение и тренинги. Они научились спасать людей в самых сложных условиях, оказывать первую помощь при огнестрельных ранениях, взрывах и других травмах.
– У нас работает учебно-тренировочный центр с 2008 года. Безусловно, инструкторы апгрейдились с акцентом на тактическую медицину,- говорит Радий Шевченко. — Также подавляющее большинство наших сотрудников прошло обучение на западе Украины — Тернополь, Ивано-Франковск. Достаточное количество медиков училось в Польше. Например сейчас, пять человек учатся в Польше элементам тактической медицины. Наши врачи и фельдшеры не стоят на месте. Могут оказать помощь любому. Раньше были врачебные и фельдшерские бригады, которые выполняли вызовы различной сложности, а сейчас все работают по единым протоколам. Все наши машины укомплектованы как реанимобили.
Специалисты учебно-тренировочного класса, который работает при центре экстренной медицинской помощи и медицины катастроф, также создают видеоматериалы и публикуют их на канале в YouTube. Поэтому каждый желающий медик может в онлайн режиме узнать о предоставлении экстренной помощи при любом неотложном состоянии.
– Мы постоянно проводим тренинги, — добавила Алла Матушак, медицинский директор областного центра экстренной медицинской помощи и медицины катастроф. — Вышло много новых протоколов, как правильно оказывать помощь. У нас большое количество успешно проведенных реанимаций. Мы транспортируем пациентов, находящихся на ИВЛ. Уровень оказания помощи очень вырос. Мои коллеги уже научились оказывать высокоспециализированную помощь. Мы гордимся каждым нашим сотрудником.
Современное оснащение и обеспеченность медикаментами
Чтобы оказывать качественную помощь, станции скорой помощи должны быть оснащены всем необходимым оборудованием и медикаментами. Радий Шевченко подчеркнул, что в области с этим не возникает никаких проблем.
– Сейчас мы чувствуем существенную поддержку, — признается Радий Шевченко. — В 2014 году такого, к сожалению, не было. А с начала полномасштабного вторжения помогают благотворители, власть. Нам регулярно передают новый транспорт, подержанный транспорт от западных партнеров. Полтора года назад был подписан меморандум о сотрудничестве с правительством Чехии. Буквально три недели назад чешское правительство передало нам единственный в Украине автобус «Надия» для эвакуации большого количества пострадавших. В нем 13 носилок, поэтому можно одновременно эвакуировать 13 лежачих пострадавших. Чехия помогала генераторами высокой мощности, кислородными баллонами, расходным материалом, транспортом. С этим проблем нет.
По словам Радия Шевченко, в текущем году было установлено две кислородные станции — в Днепре и Кривом Роге.
– Когда закончится война, то ковид будет для нас уже цветочками, несмотря на то, что мы сейчас переживаем, — добавил Радий Шевченко. — С оснащением проблем нет, проблема только в отсутствии мира и нехватке кадров.
Если раненых много — едем автобусом: врачи “скорой” о трудовых буднях
Нам представилась возможность пообщаться с представителями одной из бригад «экстренки». Врач медицины по неотложным состояниям Ольга Харченко уже 15 лет работает в «скорой». Она признается, что война наложила свой отпечаток на работу медиков.
– Большинство перевозок связаны с эвакуацией раненых, — рассказывает Ольга Анатольевна. — Бывает, что едем на место вызова, должны принять раненых военных, и не знаем, что нас ждет. Приходится принимать решение на месте, оценивать их состояние, сортировать и смотреть, сколько можем принять. Стараемся взять как можно больше. Чтобы стабилизировать человека, иногда приходится на месте оказывать помощь, а уже потом везем в Днепр. Бывает, что много тяжелых раненых, если около двадцати — тогда едем автобусом. Там есть места для лежачих больных. Когда мы довозим их живыми, то это для нас радость.
Ольга Анатольевна говорит, что главное в работе — мобилизовать себя в нужный момент и принять правильное решение.
– Недавно мы выехали на вызов, где должны были принять тяжелого больного, у которого был пневмоторакс, — вспоминает Ольга Харченко. — Когда нам его передали, мы осмотрели мужчину и заметили, что у него не работает плевральный дренаж. Мы вызвали хирурга чтобы восстановить проходимость. Пришлось задержаться, но мы все сделали правильно и довезли пациента.
Врачи «экстренки» работают в команде, каждый член бригады — важное звено на пути к спасению человеческих жизней. Евгений Коновал — фельдшер по медицине неотложных состояний выездной бригады интенсивной терапии и реанимации, он работает в «скорой» с 2017 года.
– Мне с детства нравилось помогать людям, — признается Евгений. — Моя мама — медик, поэтому я решил пойти по ее стопам. Я ни разу не пожалел о выбранном пути. Сейчас война и специфика работы совсем другая. Когда смотришь на ребят, которые младше тебя, а уже остались без конечностей, очень сложно. Но главное то, что они не теряют оптимизма.
Евгений говорит, что всегда старается поддержать раненых бойцов. Также у него запечатлелся в памяти печальный случай, который произошел с ребенком.
– Это был вызов к ребенку 8 лет, — говорит Евгений. — Найдя незнакомый предмет, мальчик начал по нему стучать, в результате чего ему оторвало руку. Осколки попали в живот и по ногам. Еще до нашего приезда проходивший мимо военный наложил турникет и остановил кровотечение. А мы уже оказывали помощь и спасали ребенка.
И конечно же, скорость и маневренность автомобиля играет не последнюю роль при транспортировке человека в критическом состоянии. Поэтому водитель «скорой» должен быть опытным и умелым.
– Работаю на «скорой» уже 15 лет, — говорит водитель Андрей Николаевич. — Бывало, что и рожениц перевозили, а их нужно довезти как можно быстрее. Почти всегда успевали, но были и случаи, когда женщины рожали в машине, -. — Как-то едем, а фельдшер говорит, что пациентка уже рожает. Поэтому остановились и я пытался тоже помочь, чем мог. За 15 лет работы, трижды роды происходили у меня в «скорой». А сейчас мы имеем современный и удобный спецтранспорт. Хочу поблагодарить свое руководство за такие машины. Если пациента нужно довезти быстро, я делаю все возможное. Мы — команда, я понимаю, что это нужно для спасения жизни человека. Перед каждым выездом я все проверяю, периодически делаю ТО, чтобы машина не подвела. Кстати, что во время войны другие участники дорожного движения стали пропускать «скорую» на дороге. Раньше с этим были проблемы.
Медики бьют тревогу из-за кадрового дефицита
И если с транспортом и оснащением все в порядке, то с кадрами немного сложнее. Директор Днепропетровского областного центра экстренной медицинской помощи и медицины катастроф заявил, что сейчас наблюдается кадровый дефицит. Эта проблема не нова, но в течение последних двух лет она обострилась.
– С началом полномасштабного вторжения некоторые из наших сотрудниц уехали с детьми за границу или на запад Украины, говорит Радий Шевченко. — Есть те, кто уволился по возрасту. Более того, из нашего центра более 100 человек защищают Украину в составе ВСУ и ТрО. Несмотря на то, что наши сотрудники подлежат бронированию, ТЦК пытаются их мобилизовать. Я считаю, что это некорректный подход. Почему-то, забронированы сотрудники цирков, гипермаркетов. А к заведению критической инфраструктуры такое отношение. Таким образом снижается наша работоспособность. По состоянию на сейчас дефицит кадров безумный.
К сожалению, выпускники медицинских вузов не приходят на службу в «экстренку». Одна из причин — невысокая заработная плата.
– На сегодняшний день заработная плата врача 20 — 21 тысяча гривен, — сообщил Радий Шевченко. — Врача, который работает в зоне активных боевых действий — 28 тысяч, в зоне вероятных боевых действий — 24 тысячи. У фельдшера — еще ниже зарплата, а водитель получает до 12 тысяч гривен. Капитационная ставка со стороны НСЗУ не повышается с 2021 года. Растут цены на топливо, на медикаменты, на оборудование, поэтому заработную плату мы повысить не можем. Как вы думаете, есть ли очередь из врачей, которые хотят работать за 20 тысяч? Безусловно, материальное стимулирование могло бы в корне изменить ситуацию. Но мы понимаем, что сейчас страна находится не в том положении, когда можно повысить капитационную ставку со стороны НСЗУ и появится возможность кардинального увеличения зарплаты.
Несмотря на все сложности, медики экстренной помощи не сдаются. Они круглосуточно несут вахту, спасая жизни взрослых и детей. Так случилось, что во время нашего общения с бригадой поступил вызов и они помчались спасать жизни пострадавших.
– Когда вы брали интервью у моих подчиненных, видели, что они одними из первых едут на места “прилетов”, — говорит Радий Шевченко. Например, в данный момент наши бригады транспортируют раненых в лечебные учреждения Днепра. Все они понимают, что хоть работают и в тылу, но их работа также опасна. Более 3 тысяч 300 человек самоотверженно трудятся на территории шести станций. Никто не ошибся, не сбежал. Отдельно отмечу, что круглосуточно работают около 25 бригад Никопольской станции. Там постоянные прилеты, дроны охотятся на гражданские машины, длительные артиллерийские обстрелы. Буквально в нескольких километрах — высохшее Каховское водохранилище, орки бьют оттуда по Никопольской, Марганецкой громадам. Каждое утро я получаю сообщения по поводу систем жизнеобеспечения станций. Никопольская станция пишет: «Сутки прошли хорошо, работаем в нормальных условиях». Люди считают даже эти условия нормальными, поскольку есть водоснабжение, электричество, у службы есть горючее, лекарства, транспорт. Самоотверженные медики и водители организовались с 24 февраля 2022 года, работают с первого дня. А вообще, мы так работаем с 9 мая 2014 года, когда первые раненые были привезены в больницы Днепра нашими сотрудниками.
Как работает отдел медицины катастроф и при чем здесь «санавиация»
Их называют «санавиация» и у большинства людей складывается впечатление, что больных и вправду транспортируют самолетами, но нет. Речь идет об оказании экстренной медицинской помощи в условиях плохой транспортной доступности или большой удаленности от медицинских учреждений, а также для быстрой транспортировки больных и пострадавших, когда этого требует тяжесть их состояния. Эту миссию осуществляет отдел медицины катастроф.
– Сейчас наше отделение осуществляет транспортировку раненых из больниц на поезда, которые следуют в другие области Украины, — пояснил Владимир Тарасюк, заведующий отделом медицины катастроф областного центра экстренной медицинской помощи. — Также осуществляется эвакуация больных от границ нашей области в больницы Днепра. Транспортировка детей в областные больницы. Неотложная помощь оказывается в полном объеме. У нас есть инфузоматы, кардиомониторы, аппараты ИВЛ. Это очень помогает нам в работе.
В некоторых ситуациях может быть много пострадавших и медики должны эффективно распределять ресурсы. Работа с ранеными может быть эмоционально изнурительной. Поэтому работники отдела медицины катастроф имеют крепкую психику и умеют справляться со стрессом.
– Самые сложные случаи случаются среди военных. Почти всегда это политравмы, — говорит Владимир Тарасюк. — Морально сложно работать. Мы каждый день проводим совещания, рассказываем о тяжелых случаях, с которыми сталкиваемся. Совместно решаем все вопросы, поддерживаем друг друга.
Когда вызывать “скорую”, а когда лучше обратиться к семейному врачу
Областной центр экстренной медицинской помощи состоит из шести станций, расположенных в Днепре, Каменском, Кривом Роге, Никополе, Новомосковске и Павлограде. Круглосуточно работает 200 бригад. Станции, подстанции и пункты базирования расположены так, чтобы обеспечить своевременность доезда. Почти в каждом городе есть службы скорой медицинской помощи. В крупных селах — пункты базирования.
– Вызов поступает в центральную оперативную диспетчерскую, — объяснила Алла Матушак. — Система так устроена, что вызов поступает автоматически тому диспетчеру, который руководит этими бригадами и направляет их по адресу. Все происходит за секунды. У нас есть критерии к вызовам и доезду. За 10 минут бригада должна доехать на критический вызов, а 20 — на экстренный. Каждый день поступает более полутора тысяч вызовов. Чаще всего причины — внезапные сердечно-сосудистые нарушения, расстройства дыхания.
К сожалению, украинцы привыкли вызывать «скорую» при малейших жалобах на самочувствие. А бригады медиков годами выезжали на эти вызовы, оказывали помощь, и все думают, что это — норма. Но теперь все в корне изменилось.
– Мы с начала полномасштабного вторжения так организовали свою работу, что в центральной оперативной диспетчерской мы начали принимать только критические и экстренные вызовы, — рассказала Алла Матушак, медицинский директор областного центра экстренной медицинской помощи и медицины катастроф. — Это дало нам возможность сосредоточиться на помощи военным. Ведь с первого дня войны начали поступать вызовы по перевозке раненых защитников с границы нашей области в больницы.
По словам Аллы Матушак, обращение о повышении температуры или артериального давления не является экстренным состоянием. То есть человек может обратиться к семейному врачу, пройти обследование и лечиться.
– Согласно постановлению, “скорая” выезжает на критические и экстренные случаи, когда есть угроза жизни, — пояснила Алла Матушак. — Когда человек вдруг упал и потерял сознание или перестал дышать. Когда есть массивное кровотечение. У нас есть четкий алгоритм. Есть состояния, когда помощь нужна в ближайшее время, а если ее не оказать, это может привести к ухудшению состояния. Это инсульт, инфаркт, сильная аллергическая реакция.
Также медики отмечают, что во время вызова человек должен четко сформулировать свои жалобы. К сожалению, большинство пациентов не может сказать, что их беспокоит.
В случаях, если нет мобильной связи, человек может вызвать “скорую” через мессенджеры ватсап или вайбер. Также можно обратиться в ближайшее медицинское учреждение или пункт базирования.
Фото Владимира Федорищева
Категория: Важно, Интервью, Новости Днепра, Новости здоровья Днепра, Тема дня
