Днепр как был, так и остается главным логистическим и волонтерским хабом страны, центром оказания помощи и поддержки по всем направлениям фронта. Поэтому наш город в эпицентре внимания многих изданий со всего мира. В день, когда журналисты «Нашого міста» пришли на интервью к градоначальнику, он также встретился с коллегами из The Washington Post, издания Politico и американского телеканала PBS. Городской голова рассказал том, как сейчас живет Днепр, пойдут ли дети в школы с 1 сентября, помощи бизнесу и переселенцам, работе городского совета, а также о том, чего ждать от нынешней зимы.
— Какие действия, на ваш взгляд, нужно предпринять, чтобы закончить войну до конца года?
— Мне сложно комментировать ход военных действий, у меня нет полноты информации. Как городской голова миллионного города не хочу обсуждать домыслы, чтобы люди не перенервничали. Исходя из последних тенденций, могу сказать одно: чтобы быстрее закончить войну — надо прекратить срачи и закручивание гаек. И пытаться объединять всех людей доброй воли: мэров, депутатов, волонтеров, военных, простых людей, налогоплательщиков, бизнесменов. Для некоторых вроде как война уже закончилась. Они начали заниматься разборками, зачисткой политического поля и медийного пространства. У нас в стране — демократия. Мы за это воюем. Почему мы захлебываемся кровью? Именно потому, что отстаиваем демократию. А не строим новую автократию. Это единственный универсальный рецепт — объединять людей, а не разъединять.
— Война идет, но, тем не менее, в Швейцарии уже прошла международная конференция по послевоенному восстановлению Украины, в которой вы принимали участие. Какие выводы вы сделали из этой поездки?
— Днепр в ходе конференции в Лугано не стоял на повестке дня (постучу по дереву). Есть более пострадавшие регионы — Чернигов, Киевская область, Харьков. Сумы. Было бы неэтично сейчас кричать «Дайте нам»,когда есть более нуждающиеся громады.
Я вынес с этой конференции серьезные связи и знакомства. А если перевести в деньги — ведем переговоры с очень серьезным донором, который сможет предоставить порядка 5-7 млн евро на нужды беженцев. Сейчас оформляем документы. Дай Бог, чтобы у нас получилось.
Обучение в школах Днепра будет дистанционным
— Скоро 1 сентября. Родители с опаской относятся к возвращению детей за парты.
— Это самый сложный выбор. Самое сложное управленческое решение. Хочу предупредить жителей города. Мы все склоняемся к тому, что обучение в школах будет дистанционным. Потому что, если не дай Бог что-то прилетит в районе школы… Не могу брать на себя такую моральную ответственность — перед детьми, родителями и Господом Богом.
Понятно, что можно оборудовать цокольные этажи, возле школ можно уложить мешки, поставить щиты, принять другие меры. Но мы не обеспечим всех бомбоубежищами.
А если несколько воздушных тревог? А как в ситуации постоянных воздушных тревог мы будет водить детей — из классов в убежище и обратно? Т.е. все равно учебного процесса не будет. А если по дороге кто-то потеряется, заблудится, еще что-то случится?
Все это делает учебный процесс невозможным. И такая ситуация, к сожалению, будет по всей стране.
Отдали решение на откуп местному самоуправления — чтобы сбросить с себя ответственность. Но поверьте, ситуация плюс-минус одинаковая по всей стране — и с убежищами, и возможностью обеспечить школы.
О тревогах и человеческой психологии
— После очередной ракетной атаки, когда враг попал в цех ЮМЗ и густонаселенную улицу, вы написали гневный пост, обращаясь к днепрянам, которые игнорируют воздушную тревогу. Что должно произойти, чтобы люди очнулись и поняли, что опасность — рядом?
— Это особенность психологии. Она присуща не только днепрянам, но и всем жителям нашей страны. Люди всегда отторгают худшие сценарии. Все мы в душе надеемся на лучшее, не хотим допускать мысли о трагических последствиях. Многие критиковали мой пост, но это тоже была уловка. Знаете, надо было пробить эмоции людей.
Если бы я написал нудным канцелярским языком – «уважаемые граждане, соблюдайте, уходите в укрытия…” и т.п. — это не произвело бы эффекта. А так это произвело впечатление, заставило задуматься. Я никого не хотел оскорбить — хотел, чтобы задумались
Понимаю, что люди требуют от власти, но нельзя требовать невозможного. На массиве Парусе или на Победе невозможно выкопать бомбоубежище — там на глубине 1,5 м вода. Я родился и вырос на Победе и видел, как строили массив. Где там строить бомбоубежище — под водой?
Никто не понимает, насколько это технически сложно. Какие должны быть документы, разрешения…. Даже если завтра начнем копать — выкопаем через год или через два. Это сложное техническое сооружение. Понятно, что народ перегрет, но очень многим кажется. что раз — и все должно появиться.
— О ваших рекомендациях женщинам, детям и пожилым людям выезжать. Они остаются в силе?
— Я свое мнение не меняю. У кого есть возможность — стоит уезжать, у кого нет — … Это решение — личный выбор. Мэр города не может ничего посоветовать. Молю Бога, чтобы все было хорошо и стабильно.
Потому что в Харькове была такая история. Сначала, когда россиян отогнали от города, народ вернулся, а противник стал снова обстреливать город. Теперь народ проклинает власти: «Как так, нам сказали, что можно вернуться, мы приехали — а теперь нас бомбят ракетами и бомбами». И ведь уезжать и приезжать — это не так просто… Ситуация меняется, и нет гарантий, сколько раз нас и когда будут бомбить.
— Что делаете, когда слышите сирену, идете ли в укрытие?
— Зависит от того, где я нахожусь. Как правило, сейчас сирены звучат по ночам. Честно скажу — ночью я сплю в подвале — есть такая возможность.
Есть и такая история: во время одного из ракетных обстрелов Днепра прямо во двор частного дома, где живет секретарь горсовета Александр Санжара, упал осколок вражеской ракеты — прямо между крыльцом и авто. Такой осколок мог бы просто его похоронить.
Я всегда выезжаю на место каждого обстрела и могу рассказать много мистических историй. К примеру, мужчина сел на мопед и уехал, а буквально через 30 секунд в это место прилетел осколок…
Историй много. Поэтому правила безопасности сейчас нужно соблюдать.
Разумные люди дрязги прекратили
— С начала войны в городском совете был мораторий на дрязги. Насколько изменилась ситуация сейчас?
— Разумные и конструктивные люди, которые понимают, что мы еще никого не победили, склоки и дрязги прекратили.
Основные дрязги создают депутаты местной фракции «Слуга народа». В один момент они как будто сорвались с цепи. Возможно, получили указания своих местных бенефециаров. Я не верю, что это — политическое решение. Посмотрите, какая ситуация в областном совете депутаты от «СН» и партии «Пропозиция» работают в коалиции и все вопросы успешно решают. А «слуги народа» в городском совете ведут себя как полные свиньи, извините за выражение.
Если бы такое решение было принято на уровне партии власти, то такая же история была бы и в областном совете. Такого решения, я знаю, точно нет. А значит, местные «слуги» слушают указания не своих партийных руководителей, а своих бенефициаров. Может быть, именно тех, которые с началом войны сбежали в Вену.
Разговаривал об этом с председателем партии Еленой Шуляк, потому что в глазах людей все это — смешно и странно. Почему в Днепропетровском областном совете депутаты от «СН» и «Пропозиции» работают в коалиции, а горсовете ваши депутаты устаревают хайп и несут ахинею по одному ТВ-каналу, который известно кто контролирует?
Надо готовиться: дальше может быть хуже
— Повышение цен — очень непопулярная тема. Выросла стоимость проезда в маршрутках. К чему готовиться, чего ждать?
— Повышение цен на проезд в транспорте — объективное решение. Его долгое время оттягивали. Но когда такая цена на топливо, мы не в состоянии это все тянуть.
Более того: не хочу людей пугать, но надо готовиться, что дальше может быть хуже. Мы понимаем, что у нас с экономикой, с гривной, как может сложиться ситуация с отопительным сезоном. Дай Бог нам всем пережить живыми-здоровыми эту зиму. Мы общаемся с правительством. Пытаемся выработать какие-то механизмы. Но лучше не будет. Мы надеемся на лучшее, но должны объективно оценивать реальность.
Фактически сейчас у нас нет портов. Нет работающих предприятий Мариуполя… Куда будут отгружать продукцию криворожские ГОКи? А если они начнут останавливаться — где будут работать десятки тысяч людей? Александр Вилкул (глава Военной администрации Кривого Рога — прим. ред.) очень переживает по этому поводу. Но он один не решит проблему.
А когда «позитивные блогеры» а-ля Арестович разводят людям «розовые сопли», а те их слушают, открыв рот. Я считаю, что с обществом должен быть честный диалог. А не так, что «мы что-то делаем, потом делаем вид, что не сделали и отмораживаемся», или пытаемся на едином ТВ-марафоне рассказывать сказки…
Людям надо объяснять. Не надо пугать, паниковать, но люди должны понимать. Возможно, стоит сократить свои расходы. Перестать тратить деньги на то, что не нужно. Приобрести вторую профессию. Консервацию сделать наконец.
А нам рассказывают, что «завтра будет хорошо». Возможно, будет. Но до этого надо еще дожить….
Даже если вдруг выбьем русских на границу по состоянию на 24 февраля, то ВСУ газ не закачает в трубы. А газ уже большк 2 тыс. долл. за кубометр.
Можно верить в ВСУ, но это — несопоставимые вещи. Потому что Россия ведет войну на разных фронтах — военном, энергетическом, экономическом, информационном.
Можно верить в ВСУ, они — герои и делают все как надо. Но от этого не отменится русская пропаганда. Они не закроют рот Соловьеву.
…С людьми надо работать. Чтобы не оказалось, что, когда наступят большие проблемы, народ начнет возмущаться, задавать вопросы — почему не предупредили?
Не дают отремонтировать даже дороги
— Какая сейчас динамика по оплате коммунальных услуг в Днепре? Имел ли эффект призыв к сознательности?
— Проблемы с платежами есть. Михаил Лысенко (заместитель городского головы Днепра — прим. Ред.) говорит об этом постоянно. Если люди не будут платить — городские службы не смогут работать.
Не хочу давать апокалиптические прогнозы. Причем, когда говорят, что у громады Днепра есть деньги, то физически этих денег нет. Они виртуальные
В настоящий момент у громады как бы есть 1,2 млрд грн. Которые мы не можем тратить на реконструкции, ремонты, детские площадки. Эти деньги — на едином казначейском счете. Они есть как запись — но их нет. С 6 июля госказначейством не проводится ни одна проводка, кроме защищенных статей.
Поэтому если завтра я приду и скажу: а дайте нам 1,2 млрд… А их физически нет.
Нам не дают даже ремонтировать дороги. И когда люди возмущаются, что на дороге ямы — а мы не можем их отремонтировать, потому что нам казначейство не проводит платежи.
Ничего не сносим просто так
— На недавней сессии горсовета Александр Санжара зачитал ваше обращение о «лагідній українізації». Какой вы видите программу, которую поручили разработать?
— Мы живем в новой парадигме – дерусификации, деколонизации. Поэтому нам нужна именно «лагідна українізація». К примеру, это могут быть клубы по изучению украинского языка — добровольные, куда никого не загоняют. А идею придумал и вербализировал Александр Вилкул. Я ему звонил и сказал: если получится — пальма первенства будет за тобой.
— Очень болезненные для старшего поколения вопросы — снос памятников и переименования. Много ли жалоб? И объясните патриотически настроенным читателям, почему не все пророссийское еще снесли?
— Люди четко разделяют такие вещи (и есть даже соответствующая социология), как память о Великой Отечественной войне и условные памятники советского прошлого, которые не имеют отношения к городу.
К примеру, если какие-то горячие головы начнут бегать у Памятника Славы — это даже не обсуждается. Но, условно, другое отношение к Горькому (памятник советскому писателю стоит на центральном проспекте — прим.ред.), который никакого отношения к Екатеринославу не имел.
Надо идти от каждого конкретного случая. А не так, что «давайте все уберем».
К примеру, понятно, что Пушкин сейчас — это имперский нарратив страны-агрессора. Но памятник Пушкину в Днепре — это объект монументального искусства, он имеет художественную ценность. Жители Екатеринослава в свое время собирали деньги на его установку. И мы не имеем права это взять и разломать. Наконец, Пушкин имеет отношение к Екатеринославу — здесь он находился, когда царь отправил его в ссылку.
Мы не имеем права бросать сограждан
— Сколько людей уже принял и продолжает принимать Днепр?
— Днепропетровская область уже вышла на первое месте в стране по числу принятых ВПО. По этому показателю наш регион обогнал Львовскую область. Сограждане едут из регионов, где идут боевые действия, либо в Днепр, либо в Кривой Рог. Это понятно: крупные города, где есть инфраструктура, магазины, можно найти работу. Только официально Днепр уже принял 125 тысяч ВПО, и каждый день прибывает еще по 400-500 человек. В Кривой Рог прибыло порядка 60 тысяч человек, туда едут из Херсонской области, Апостолово, Зеленодольска.
К примеру, из Покровска Донецкой области идет эвакуационный поезд на Западную Украину, туда садится масса людей, при этом две трети выходят в Днепре. Логика у людей простая: это ближе к дому, русскоязычный регион, ментально понятный, крупный город, много возможностей, и по области никто особо не хочет разъезжаться.
Мы в этой ситуации начинаем слегка провисать. Ничего не сможем сделать, пока не будет четкой государственной политики распределения ВПО по стране, как это сделано в Европе, в Швейцарии: ты как ВПО не можешь по своему желанию остаться, например, в Цюрихе, потому что нравится. Власти предложат проследовать в определенный кантон и жить там.
Возникают и чисто бытовые сложности в связи с приездом людей: тунеядство, пьянство. Председатели ОСМД жалуются, что переселенцы, к примеру, занимают парковку, которую обустроили жильцы. Но я хочу попросить всех соблюдать толерантность. Надо войти в положение людей, это — наши сограждане. И мы не имеем права их бросать.
Пусть деньги остаются у бизнеса
— В Днепре первыми в Украине существенно снизили налог на землю и недвижимость. Как это поможет предпринимателям, какой эффект может принести для бизнеса Днепра?
— Нужно помочь бизнесу, потому что он захлебывается. А с другой стороны, идет рост налога на доходы физических лиц (НДФЛ). В Днепре много военнослужащих, которые получают высокие зарплаты. Если они приписаны к городу, то идет наполнение бюджета. Поэтому мы выровняемся. Если часть средств от земельного налога потеряем, то приобретем за счет НДФЛ. А с учетом того, о чем я говорил (у города деньги как бы есть, но нам не дают ими пользоваться), то какой смысл собирать с людей деньги и отправлять их, если пользоваться ими не дают. Пусть лучше средства остаются у бизнеса.
— Какие предприятия из других регионов начали работать в Днепре, какую помощь они получили и какую пользу приносят громаде?
— В Днепр переехали предприятия из Дружковки, Харькова и других городов. Оказать какую-либо помощь мы не можем — нет механизмов. Но можем водить за руку. К примеру, есть ряд крупных промышленников, у которых в наличии избыточные производственные площади (например, заняты под производство три из десяти цехов на заводе). Когда какое-то предприятие хочет релоцироваться в Днепр, мы коммуницируем и стыкуем наш бизнес и предприятия, которые приезжают. Плюс — помогаем с оформлением документов, с расселением — ведь приезжают целые коллективы. Все это — на личных контактах, на инициативе. Люди видят, что мы готовы идти навстречу, и с благодарностью принимают помощь. Мы в этом заинтересованы: для Днепра это — работающие производства, рабочие места, налоги в местный бюджет. Надеемся, после окончания войны они останутся у нас.
Важно, чтобы родные здесь не находились
— Как часто удается пообщаться с женой и дочерью?
— С женой и дочкой мы общаемся по телефону каждый день. Дочка часто приезжает в Украину и вскоре опять собирается. Она волонтерила в Буче, участвовала в разборе завалов.
— Как восстанавливаете силы, держите психологическое равновесие в это сложное время?
—Помогает общение с собаками. Потому что собаки — лучше людей. Очень люблю их, для меня это — психологическая отдушина. Причем иногда с собаками можно разговаривать даже глазами.
Беседовали Елена МИСНИК, Максим ЗАБУГА. Фото Сергея БАРАНЕНКО.
Категория: Война, Интервью, Новости Днепра, Общественные и социальные новости Днепра, Особое мнение
Метки: Борис Филатов, главное, Украина Россия война
