В Днепре появился советник особого назначения

Максим не устает повторять, что он не «киборг» и в этом качестве Донецкий аэропорт не защищал. Он был на новом терминале аэропорта, сопровождая товарища, который готовил репортаж для Минобороны и журнала «Эсквайр». Тогда же Сергей Лойко, фотокорреспондент «Los Angeles Times», делал фотосессию «киборгов». Максим Музыка стал героем фотографии, которая обошла многие мировые издания и стала одной из иллюстраций романа Сергея Лойко «Аэропорт». Кто же такой Максим Музыка и почему он согласился стать внештатным советником городского головы Днепра?

— Максим, расскажите немного о себе.

— Из неизвестности я вынырнул во времена Евромайдана, когда создал бесплатные курсы самозащиты для журналистов и активистов. Тогда очень много людей подписались и добавились в друзья, в том числе и Борис Филатов. Дальше были Крым, волонтерство, война. В августе 2014-го я пошел на фронт добровольцем. Попал на штурм Саур-Могилы в составе добровольческой разведгруппы Героя Украины Игоря Гордийчука. Правда, это было недолго. После тяжелейшего ранения Гордийчука наша группа распалась, не будучи оформленной. В 2015-м меня уже мобилизовали официально. С начала 2015-го по апрель 2016-го я выполнял задачи в зоне АТО в составе 73-го центра специальных операций. Был командиром группы спецназа. В апреле демобилизовался и постепенно возвращаюсь к мирной жизни.

— Вы стали знаменитым во многом благодаря фотографии Сергея Лойко. Какова ее история?

— Это забавная история. Когда смотришь на свою жизнь в ретроспективе, видишь череду случайностей, которые приводят к какому-то результату. Ты понимаешь, что случайность, умноженная на случайность в случайной степени, в итоге к чему-то приводит. В октябре 2014 года я поехал в Донецкий аэропорт, сопровождая своего товарища, бывшего журналиста и бойца «Азова». Он получил разрешение на фотосъемку там. А я просто взял оружие и сказал, что тоже поеду. Война все-таки. Мы планировали побыть там достаточно долго, но в итоге пробыли всего четыре дня. Поэтому я всем говорю, что я не «киборг». Журнал «Новое время» даже написал статью с заголовком «Некиборг». Как раз в те дни там был Сергей Лойко, фотокорреспондент «Los Angeles Times». Он делал фоторепортаж. Мы попали в кадр, в том числе и я. Так случилось, что когда Минобороны готовило рекламную кампанию по мобилизации, они в том числе выбрали и мою фотографию. Мы дали разрешение. Хотя тогда не догадывались о масштабах рекламной кампании. Думали, что плакаты просто повесят в военкоматах.

— Вас узнают на улице?

— К счастью, нет. Эти плакаты висят до сих пор. Когда я был командиром группы спецназа, мы базировались в Бахмуте (тогда Артемовске). Никто не должен был знать, что мы там, а мое лицо висело на большом плакате возле магазина «Сільпо».

— У вас есть сборник «Тихотворения». Давно увлекаетесь поэзией?

— Когда я был офицером центра спецопераций, не имел права писать о том, чем мы занимаемся. Я мог только постить фотографии котиков, мальчиков в волонтерских трусах да писать какие-то стишки. Поначалу относился к этому несерьезно. Потом, когда их накопилось достаточно много, мне предложили издать книгу. Ее собрали, напечатали и довольно много продали через Facebook. Я даже удивился.

— Планируете ли продолжить литературный опыт?

— Сейчас вышла книга «Саур-Могила: военные дневники», в которой пятьдесят страниц мои. Я пишу более расширенную версию, в которую войдут события от Майдана до этого времени. Надеюсь, что она выйдет весной. В Днепре писать комфортно. Здесь меньше знакомых, поэтому вечера в основном свободны. Бессонница помогает делать хорошие вещи.

— Максим, почему вы согласились стать внештатным советником городского головы Днепра?

— С Борисом Альбертовичем мы знакомы еще со времен Майдана. После того как в апреле прошлого года я демобилизовался, он сразу же пригласил меня в свою команду. Но тогда я объяснил ему, что два года не видел семью, мне нужно какое-то время побыть в Киеве. В конце прошлого года мы с мэром согласовали проекты и направления работы, которые могут быть интересны для меня и полезны для Днепра и его жителей. К счастью, мы с Филатовым на одной волне. У него есть воля к изменениям и желание делать город лучше.

— Более конкретно: что это за направления?

— Сейчас их три. Первое – это создание безбарьерной среды для людей с инвалидностью. Нужно разработать и утвердить большую комплексную программу и двигаться в этом фарватере. Не должно быть, что мы что-то заявляем, а не делаем. В дальнейшем все реконструкции и ремонты, которые будут проводить в Днепре, должны делать с учетом так называемого универсального дизайна. Люди с инвалидностью независимо от назологии должны свободно передвигаться по городу и иметь свободный доступ во все городские и коммерческие учреждения. Однако эту комплексную программу невозможно реализовать за год или даже за несколько. Нужно разработать план и поэтапно его реализовывать. Еще два направления связаны с ветеранами и бойцами АТО. Это социальная поддержка ветеранов и выдача им торговых лицензий. Я бы расширил третье направление. Мы хотим создать комплексный центр предпринимательства для ветеранов, чтобы ребята, которые возвращаются из зоны АТО, могли переквалифицироваться, научиться предпринимательству, получить лицензии, взять проекты, которые им интересны, и получить финансирование.

— Такой центр станет первым в Украине?

— Проекта пока еще нет, есть видение: ветераны должны быть максимально вовлечены в общественную и коммерческую жизнь. Город должен сделать все, чтобы их реадаптация в социум проходила как можно более гладко. Часто у ветеранов проблема не в психологическом состоянии. Вернувшиеся с войны ребята просят: «Дайте работу». У многих поменялись взгляды на жизнь, они хотят чего-то нового. И часто не знают, чего именно. Мы первыми в Украине хотим создать комплексный центр, в котором будет юридическая поддержка, консалтинг, обучение и доведение до финансирования. Для того чтобы ветераны могли взять деньги на свой бизнес, будут привлекаться грантовые программы, будут франчайзинговые проекты. Мы не ставим перед собой цель раздать всем рыбу. Более того, мы не хотим раздавать всем удочки. Наша цель – чтобы люди научились делать удочки самостоятельно и поняли принципы рыбной ловли. В данном случае – как работает бизнес. Приведу пример: в середине февраля в Днепре на улице Староказацкой откроется пиццерия ветеранов. Этот прекрасный проект по своей социальной значимости затмил очень многие. Казалось бы, что такое пиццерия – место, где едят пиццу. Их полно в каждом городе. Тем не менее когда ребята вернулись с фронта и открыли в Киеве «Pizza Veterano», репортаж об этом был на первой полосе «New York Times» и вошел в топ-50 репортажей за год. Образ ветерана, который возвращается, открывает свое дело и становится успешным, – хороший пример для людей по всему миру. Мы должны давать больше позитивных примеров, а не просто рассказывать о негативе, синдроме войны и психологических проблемах участников АТО.

— Максим, вы сказали, что одним из направлений вашей работы станет социальная реабилитация ветеранов. Этой темой занимаются многие. Что особенного вы сможете предложить?

— Да, этой темой занимаются все. Она уже как-то ушла на второй план и стала заезженной, потому что ее муссируют с 2014 года. Мы же первыми в Украине хотим предложить несколько иной подход, отличный о того, по которому работают психологи и психиатры. Нашу концепцию можно назвать «равный — равному» или «ветеран – ветерану». Хотим подготовить большую группу ветеранов, которые готовы научиться помогать другим. Мы создадим ветеранскую горячую линию социальной поддержки. Консультировать будут не психологи, которые лишь умозрительно могут представить себе ситуации на войне. Будут такие же ребята, как они, которые были на войне и видели то же самое. Это будет даже не социальная помощь, а поддержка побратимов. На эту горячую линию смогут обращаться и члены семей участников АТО. Чтобы было не так, как сейчас: «Ой, моего мужа накрывает! Спасите, помогите, вышлите психиатра с санитаром». Есть обычные вещи, когда понимаешь, что человеку тяжело. Между ветеранами есть степень доверия. Это будет своего рода группа первичного реагирования.

— Максим, благодаря чему вам удалось адаптироваться к мирной жизни после возвращения с фронта?

— Для меня война не закончилась. Мы воюем сейчас здесь. Надо будет – пойдем обратно. Вещмешки собраны, личная экипировка сохранена. Нужно просто заниматься тем, что меняет жизнь к лучшему.

Спрашивала Елена МИСНИК.