В Днепре тьюторы воспитывают социально одаренных детей

«Наши дети в классе просто необыкновенные! Выбрали Тимошку тайным голосованием в совет класса. Из 30 человек избирают всего пятерых учеников — и среди них наш. Конечно, советовать он им что-либо пока не может. Но они его любят, это очень радует нас и наших учителей, в особенности тьютора. Счастье быть на инклюзии среди своих», — такой пост в ФБ написала Светлана Мигулева, мама одиннадцатилетнего Тимофея, ученика пятого класса СШ №28. Мальчик с диагнозом аутизм успешно учится в обычной школе. Во многом это заслуга тьютора. Эта профессия пришла в нашу страну вместе с инклюзивным образованием. В переводе с английского «tutor» означает «наставник». Чем же занимаются ассистенты учителя, которые сопровождают в школах детей с особыми потребностями, и как они пришли в эту профессию?

Раньше не могли выйти в парк, теперь путешествуют по всему миру

46-летняя Лилия Лыкова – самый опытный тьютор в Днепре, хотя она пришла в эту профессию всего семь лет назад. В свое время окончила Днепропетровский горный институт. Пять лет проработала инженером-механиком. У Лилии двое детей – шестнадцатилетняя Ирина и одиннадцатилетний Николай. Сын учится в одном классе с Тимофеем.

— Когда родилась дочь, мне хотелась дать ей самое лучшее образование, —— вспоминает Лилия. – Я стала интересоваться новыми методиками в педагогике – Монтессори, Доман, Никитины. Начала работать в частной школе-саду №5. Вместе с заведующей мы собирались открывать группу Монтессори. Это особый подход к образованию. Главный девиз Марии Монтессори: «Помоги мне это сделать самому». То есть не нужно все делать за ребенка. Просто в определенные моменты оказать дозированную помощь.

Тогда же Светлана Мигулева привела в детский сад сына Тимофея. В обычные дошкольные учреждения ребенка с диагнозом аутизм принимать не хотели. Директор школы №5 решила рискнуть и пошла навстречу семье. А Лилии предложила позаниматься с ребенком с особыми образовательными потребностями. Так семь лет назад будущий тьютор познакомилась со своим подопечным.

— У меня тогда не было педагогического образования, — рассказывает Лилия Лыкова. – Но было очень интересно. Мой сын такого же возраста. Оказалось, что есть дети, отличающиеся от обычных. Хотелось понять, что же это за ребенок, ведь внешне дети-аутисты ничем не отличаются. В отдельных вещах они очень сообразительные, другие не могут понять, есть проблемы с речью.

По приглашению семьи Мигулевых израильский специалист Юлия Эрц провела курс АВА-терапии для первой в Украине группы. Вместе с Лилией занимались в основном родители аутистов. Она получила сертификат поведенческого аналитика и право работать с такими детьми. Позже тьютор заочно окончила педагогический институт в Переяславе-Хмельницком и получила специальность социального педагога — практического психолога.

За семь лет тьюторства Лилия Лыкова добилась многого. «Первое, что мы хотели преодолеть, – это поведение, которое выглядит социально неприемлемым, — делится она. – Это истерики в публичных местах, ситуации, когда ребенок берет вещи в магазине, может подойти и взять что-то у другого человека. Социальные нормы и правила считаю нашим наивысшим достижением. Если раньше с Тимофеем было проблематично выйти в парк, то теперь мы путешествуем по всему миру».

Не менее важное достижение – создание в классе атмосферы толерантности. «В первом классе мы с классным руководителем Ольгой Василенко проводили беседы с детьми, — вспоминает тьютор. – Рассказывали, что мы все похожи, однако все разные. Пытались донести до детей особенности аутизма. К примеру, я сажала напротив себя ребенка, раскладывала какие-то предметы и по-английски просила его что-то сделать. В первом классе дети еще не знали английского и не понимали, чего же я хочу. Я поясняла: «Также в нашем мире существует ребенок с аутизмом. Он понимает, что его просят что-то сделать, но не понимает что именно».

Дети научились сострадать Тимофею. Его никто не дразнит и не обижает. Есть ребята, которые понимают, что к однокласснику нужно относиться с уважением. Есть те, кто дружит с Тимошей и даже опекают его.

— В школе №28 сейчас занимаются десять инклюзивных детей, — рассказывает Лилия Лыкова. – В каждом из десяти классов обязательно собирается инициативная группа ребят, которых мы с директором Нилой Ломако называем социально одаренными детьми. Они опекают ребенка с инвалидностью.

Тьютор убеждена, что после школы Тимофей найдет себя в обществе. «Мы закончим девять классов и пойдем в профессионально-техническое училище, — говорит она. – Скорее всего, это будет что-то, связанное с кулинарией. Кулинарию очень просто разложить на картинки, просто взвесить, отмерить, отсчитать. Люди с аутизмом легко выполняют инструкции и правила. Если технологию приготовления какого-то блюда представить наглядно, Тимофей сможет его качественно приготовить».

Достижение Елисея – четыре гласные и четыре согласные буквы

Тридцатилетняя Нина Цымбал по образованию – биолог-эколог. После окончания ДНУ им. Гончара работала экскурсоводом в «Трогательном зоопарке», что в парке Лазаря Глобы.

— Мне предлагали работать учителем биологии в школе, — рассказывает Нина. – Но у многих моих знакомых были особенные дети. У маминого одноклассника дочка с аутизмом. Сейчас ей уже двадцать. Когда она росла, я видела, насколько тяжело родителям. Они не могли найти педагога, который будет заниматься с дочкой. Трудности вызывало практически все – от похода в туалет и держания ложки до счета и письма. Академические навыки этой девочке давались очень тяжело. Потом в моем окружении стали появляться другие дети с аутизмом.

Через сарафанное радио Нина узнала, что нужны сотрудники в центр «Детство за гранью». Решилась не сразу. Пришла, посмотрела, как происходит работа с детьми с аутизмом. Решение приняла не сразу. «Работа специфическая, — поясняет она. – Очень сильная эмоциональная нагрузка, идет выгорание. Но через три месяца я пришла и сказала, что готова работать. Еще месяц стажировалась. Потом дистанционно прошла обучение по курсу АВА-терапии (прикладному анализу поведения) и получила специальность тераписта».

В тьюторство Нина Цымбал пришла два года назад. Родители Елисея, одного из подопечных центра «Детство за гранью», предложили ей попробовать себя в этой роли. Вместе пошли в первый класс школы №16. Сейчас мальчик во втором классе.

— Моя цель – научить Елисея находиться в обществе, — говорит Нина. – Важно, чтобы в классе не возникало дискомфорта у других детей, чтобы он нормально их воспринимал и не проявлял агрессию. Если вдруг Елисей начинает стучать, кричать, то я либо успокаиваю его, либо вывожу из класса. Мы проводим вместе три-четыре урока. У нас отдельная учебная программа. К примеру, в ней нет информатики и английского языка. На эти уроки мы не ходим.

Елисей не понимает обращенную речь. Тьютор общается с ним на языке жестовой системы Грузиновой (каждой букве соответствует свой жест). Мальчик пользуется альтернативной системой коммуникации – Pecs. Если нужно обратиться с просьбой, он выкладывает ее из картинок, на которых нарисованы желаемые предметы: туалет, еда, питье, прыгать, бегать, мама, папа.

В паре Нина — Елисей есть поводы для гордости: «Когда мы только начинали ходить в школу, он не мог спокойно усидеть и пятнадцати минут, — рассказывает тьютор. – Сейчас он высиживает урок от звонка до звонка. Причем не просто смотрит в потолок, а занимается. Часто, сидя на последней парте, мы занимаемся своими делами – читаем отдельные буквы, произносим слоги. За этот год мы выучили четыре гласные и четыре согласные буквы. Для Елисея это достижение».

По наблюдениям Нины, одноклассников Елисея можно разделить на три группы в зависимости от отношения к нему. «Одни сознают, что он – особый ребенок, к нему нужно относиться терпимо и с пониманием, — рассказывает тьютор. – Другие – еще совсем дети. Они подходят и говорят: «Давай мы дадим тебе таблетку, и ты начнешь разговаривать». Третьи – не хотят с ним общаться. Я стараюсь не обострять отношения. Если я знаю, что ребенок не хочет идти за руку с Елисеем, не буду его об этом просить. Обращусь к другому. Хочется, чтобы дети были терпимее. У меня дочь Нелли такого же возраста, как Елисей. Она с удовольствием приезжает к нему в гости, приглашает к себе. Находит и нужные слова, и игры, в которых можно его задействовать».

На выпускном в садике родители благодарили за Максима

У 29-летней Елены Федорченко три высших образования. В разные годы девушка работала экологом, финансистом, пока не осознала, что ее призвание – педагогика.

— У дальних родственников моего мужа Виталия ребенок с аутизмом, — рассказывает Елена. – Пообщавшись с ним, я заинтересовалась этой проблемой и решила заниматься с такими детьми. Пять лет назад пришла на работу в центр «Особое детство». Окончила международные курсы по работе с детьми с аутизмом, стала терапистом.

Три с половиной года назад в центре «Особое детство» Елена познакомилась с Максимом и стала тьютором. «Мы ходили с ним в частный детский сад «Самушки», потом в ДДУ №155, — рассказывает она. – Поначалу было нелегко. Дети не понимали, почему Макс не реагирует, когда они к нему обращаются, и отстранялись. Я учила его общаться с другими детьми. Ребятам объяснила, кто такой Максим, показала много разных мультиков на эту тематику. Он активно участвовал во всех играх, и дети стали его воспринимать».

Лена эмоционально подкрепляла контакты Максима со сверстниками: проявляла восторг, хлопала в ладоши, щекотала малыша, что ему очень нравилось. В садике у Макса появилась закадычная подружка Злата, которая его опекала, водила за ручку и помогала во всем.

Почти месяц как Максим ходит в первый класс УВК №28. Чтобы подготовить одноклассников, Елена Федорченко провела специальный урок. Пояснила всем, что Максим – особенный, показала мультфильм о детях-инвалидах. «Агрессии в классе нет, — делится тьютор. – Если Максим где-то отстает, его берут за руку и тянут за собой. Детки очень хорошие».

Елена Федорченко убеждена, что инклюзия полезна не только детям с особыми потребностями, но и всем ученикам. После выпускного в детском саду к ней подходили родители со словами благодарности. Одна из мам даже поделилась радостью: мол, сын, общаясь с Максимом, очень изменился. Раньше он к младшей сестре относился нейтрально, а теперь во всем ей помогает. И если он видит на улице ребенка с инвалидностью, тоже предлагает ему помочь.

…Наше общество пока делает маленькие шаги на пути к толерантности. Возможно, страна изменится, когда вырастут дети, которые учатся в одном классе с Тимофеем, Елисеем, Максимом и тысячами тех, о ком принято говорить – с ограниченными физическими возможностями. Они уж точно не будут показывать пальцем в сторону инвалида-колясочника или передразнивать ребенка с задержкой умственного развития. Они уже сейчас знают, когда нужно помочь. Спасибо вам, тьюторы! Вы воспитываете социально одаренных детей. А значит, у Украины есть будущее.

Елена МИСНИК, фото автора

И ложка дегтя

В украинской школе тьютор может рассчитывать на заработную плату в размере около 2 тысяч гривен. Это полставки педагога или оплата за 12,5 часа в неделю. Хотя на деле ассистент учителя проводит со своим подопечным не менее 30 часов в неделю. 2 тысячи гривен — это с учетом 20-процентного повышения зарплаты тьюторов после выхода Закона «Об инклюзивном образовании». Так что оплата за качественное сопровождение ребенка с особыми образовательными потребностями – проблема родителей. Средние расценки по Днепру – 50 гривен в час. Если тьютор сопровождает ребенка полдня, в месяц набегает более 5 тысяч гривен. Инклюзивное образование малообеспеченным семьям не по карману.

А как у них?

Американка Лори Юнем, профессор юриспруденции, мама двух детей с аутизмом, смогла изменить законодательство о лечении аутизма в США. Благодаря ее усилиям большинство американских штатов приняли законы о том, что современное лечение аутизма должно финансироваться за счет медицинского страхования. Стоимость АБА-терапии – 70 тысяч долларов в год. Также американское государство оплачивает работу тьюторов.

— 15 лет назад у нас тоже не было никаких индивидуальных тьюторов или занятий, их просто невозможно было добиться, — говорит она. – Хороший способ достучаться до политиков – это поднимать вопрос об экономии средств. Государство оплачивает содержание взрослых людей с тяжелыми формами аутизма в интернатах. Это дорого. Давайте покажем им, что можно инвестировать много средств, но непродолжительный период времени, пока эти дети совсем маленькие. Интенсивная терапия может привести к таким значительным улучшениям, что они будут вносить свой вклад в общество, а не расходовать его ресурсы.

Только цифры

— Сейчас в 49 школах Днепра работают 147 инклюзивных классов.

— В них обучаются 195 учеников с особыми образовательными потребностями.

— В 25 школах обустроены медиатеки – современные библиотеки, в которых предусмотрен доступ для детей с ограниченной подвижностью.

— В 13 общеобразовательных учебных заведениях Днепра в течение октября—ноября будут открыты ресурсные комнаты для проведения коррекционно-развивающих занятий с особыми детьми.

— Инклюзивное обучение в школах города сопровождают 115 ассистентов учителя (тьютора), 44 практичных психолога, 16 дефектологов и 15 логопедов.